снаряд был брошен, и мы ничего не смогли сделать
Интервью Сеймура Байджана
По данным социологических опросов, 98, 2 % населения мира знают о том, что Барак Обама избранный президент Америки, притом все респонденты в курсе того, что он – чернокожий, вместе с тем только 63% населения мира правильно выговаривают его имя и фамилию и только 16 процентов знают о том, что он представляет демократов. Поэтому я хочу начать интервью с этого главного события. Каков Ваш прогноз, что принесет миру новый президент США?
Честно говоря, меня в данном контексте больше волнует судьба улицы имени Джорджа Буша в Тбилиси. Об этом я писал в статье «Любовный треугольник». Интересно, будет ли все-таки там улица имени Барака Обамы?
Что Вы можете сказать о развитии ситуации на Южном Кавказе, в свете недавней войны и признания независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России? Как думаете, можно ли уже считать что грузино-осетинский и грузино-абхазский конфликт решены, и противостояние будет идти уже на уровне супер-держав. Если не ошибаюсь, Вы в свое время говорили, что армяне не могут перебить всех азербайджанцев и азербайджанцы не могут перебить всех армян, поэтому надо что-то другое делать. Возможно, что это что-то другое и воплотилось сейчас в Грузии, и нас тоже ждет подобный сценарий?
Наши классики в свое время пытались осмыслить конфликт между армянами и мусульманами. Тогда не было азербайджанского народа. Каждый называл нас по-своему: одни - татарами, другие - монголами, третьи - турками, или просто - мусульманами. В конце концов, благодаря Сталину, нас назвали азербайджанцами. Джалил Мамедкулизаде сказал: Или мусульмане должны убить всех армян до последнего, или армяне должны убить всех мусульман до последнего. Говоря мусульмане он имел в виду будущий азербайджанский народ. Другой классик, Гаджибеков, о конфликте говорит так: Мы не настолько организованный народ, чтобы ассимилировать другие нации, или начать войну с ними.
Как Вы знаете, что я несколько раз был в Армении, кроме того я в детстве много видел армян. В мире нет других двух народов настолько похожих друг на друга. У нас на самом деле слишком много общего, поэтому у нас часто возникают дурацкие конфликты из-за долмы или «Сари Гелин». Помню, один раз армянские и азербайджанские молодые люди спорили – долма азербайджанское или армянское блюдо. Наш друг Нугзар, которого это все уже занадоело, сказал потрясающую вещь: Возьмите хинкали и называйте как хотите! На всех семинарах и конференциях я наблюдал одно и то же. Армяне и азербайджанцы, которые в первый раз участвуют на подобных мероприятиях, в первый день не разговаривают друг с другом. На второй день они начинают общаться, они спорят, кричат, но кушать садятся за один стол и вместе гуляют по городу.
Помните, я всегда говорил, что все, что мы делаем, может уничтожить любой брошенный снаряд и после этого мы будем бессильны. Жаль, что в Грузии это случилось. Снаряд был брошен, и мы ничего не смогли сделать. Все эти семинары, конференции, миротворческое движение были уничтожены в одну секунду. Сейчас я думаю, о чем мы будем говорить после этого? Сейчас уже будет крайне не этично просто собираться и говорить о мире и будущем Кавказа или спрашивать друг друга: что делать?
Правда ли, что участвуя на Южнокавказском фестивале документальных фильмов мира и прав человека «Я - человек», вы выступили с провокационными заявлениями – дискриминирующими чеченцев?
Я второй раз участвовал на фестивале «Я - человек» в качестве эксперта. Как Вы знаете, на фестивале демонстрируют разные фильмы по правам человека. Один из них был о Чечне. После фильма была дискуссия. Один из присутствующих сказал: Мы должны воевать как чеченцы. До этого летом у меня была лекция в молодежной аудитории. Среди слушателей был парень в футболке с портретом Аслана Масхадова. Как человеку, несколько раз бывавшему в Армении, мне задали вопрос о войне. Я говорил разные вещи. Вдруг этот парень с Масхадовым на груди встал и начал кричать: Мы должны воевать как чеченцы и вернуть наши земли! Тогда я рассердился. И то же самое случилось на фестивале после просмотра фильма о Чечне. Я помню один сюжет, который в 90-х показывали несколько раз на российских каналах. Стоит мальчик-чеченец с автоматом в руках. Журналист спрашивает его: За сколько продашь свой автомат? Мальчик отвечает: Я – не азербайджанец. Тогда это очень задело нас всех. И меня тоже. Но прошли годы, и время показало, что победила политика Шамиева – Татарстан развивается, у них есть все - университеты, школы, театр. Команда Рубина стала чемпионом России. А Чечня уничтожена. Для русских потерять 100 или 200 тысяч человек – это капля в море. А для чеченцев – это геноцид. Я был там несколько раз и многое видел своими глазами. Конец чеченского синдрома. Хорошо, что татары не допустили той же ошибки. Если бы тот сюжет с мальчиком и автоматом показали сейчас – я бы просто смеялся.
Я обязательно должен отметить еще один факт. В 90-е годы были очень трудные времена. У вас тоже. Даже хуже, чем у нас. Излишне тут описывать эти дни. Это всем знакомо. В то время люди, приносили в семью необходимые как жизнь копейки, возвращаясь из России. Всех ограбили. Всех – детей, женщин, стариков. Это несовместимо ни с кавказским менталитетом, ни с мусульманским. В принципе, армяне умно поступили, когда не впустили в страну ни одного чеченца. Наверно, есть много людей, которые понимают, что я хочу сказать.
Поговорим о России?
О России я могу говорить часами. Это благодаря русским мы существуем как народы. Русские создали нас. Конечно у армян и грузин другое мнение на этот счет. Потому что одни – древние, другие – князья. Россия присоединила к себе ханство и начала организовывать будущий азербайджанский народ. Все что у нас есть под названием культура - слабое, плохое, или же нормальное – создано благодаря русским. Театр, кино, балет. Это на самом деле была революция. В каждом селе – детский сад, школа, медпункт. За последние годы я встречал много иностранцев. И сравнивая их с русскими, я волей-неволей начинаю любить русских. Они даже историю для нас написали. Вот один факт. В начале века у нас не было человеческого имени Бабек, это слово звучало как ругательство. Бабек воевал против ислама и разгромил шесть армий арабов. Так говорят. И уже понятно, что в мусульманском обществе назвать сына Бабеком, мягко говоря, трудно. Во времена советской империи начали писать романы о Бабеке. Даже сняли двухсерийный фильм, в финале которого Бабека казнят и он умирая выговаривает три раза: Азербайджан... Благодаря русским Бабек стал у нас популярным именем. Каждый десятый мужчина в Азербайджане носит имя Бабек. Есть улицы имени Бабека и даже район. Когда разрушилась советская империя люди начали возвращаться к религии. Но продолжают гордиться Бабеком. Это очень парадоксально. Герой - Бабек, а религия - ислам. Но тут наш умный народ нашел гениальный вариант: Бабек не воевал против ислама, он воевал против арабов. Видите, какой оригинальный подход? Я часто вспоминаю 90-е годы, романтичные были дни. Мы готовились к будущему. Но оказывается, что нас ожидало будущее, которое сейчас называем эпохой шоу-пиздеса. Русские ушли и мы вернулись к себе. Сейчас мы отправляем миллионы sms на одну шоу-программу, где две сучки просто показывают свои трусы. Разрушились школы, библиотеки, Дома Культуры, поликлиники, построенные во время СССР.
Но даже сейчас, многие азербайджанские семьи, наверно каждая четвертая семья в Азербайджане, живет за счет России. Недавно я был в одном селе. Все, что построено там за годы суверенитета, построено на деньги, заработанные в России. Люди живущие и работающие в России вернулись на время к родителям, домой, на «каникулы», построили мечеть или колодец, или покрыли дорогу асфальтом.
Вы один из редких людей. Вот уже много лет многократно участвуете в региональных и двухстронних-армяно-азербайджанских проектах, но так и не стали профессиональным «НПО»-шником. Почему?
Я очень плохой организатор. И страшный лентяй.
Судя по моему опыту, это не аргумент... Осенью этого года Нанэ Асатрян пригласила Вас на фестиваль в Егегнадзор, почему Вы не приехали?
Когда я в первый раз был в Армении, мне было интересно. Каждый день мы участвовали на 2-3 встречах. Это было тяжело. На каждой встрече нас ждала различная аудитория, с разным мышлением. Это не было канцелярским миротворчеством, когда в офисе собираешь сотрудников организации, знакомых или родственников, пьешь кофе и фотографируешься в разных позах, делая вид, что идет дискуссия. Я очень устал, и нервы подводят. Все видели во мне человека, который начал войну, убил людей и виноват во всем. Задавали разные вопросы. И я должен был отвечать на все. Когда я вернулся из первой поездки, написал репортаж на бытовую тему. Я подумал, что если начну писать о конфликте, об истории конфликта, то утоплю сам себя и в свою очередь послужу углублению вражды. Поэтому я написал чисто бытовой репортаж. Что армяне кушают, как одеваются, что смотрят, что читают. По-моему неплохо получилось. Этот репортаж печатался в нашем «Гюнделик Азербайджане» пять дней подряд. Потом перевели на русский и читали в Армении. Одна из армянских газет «Жаманак Ереван» перевела и опубликовала на армянском.
После этой поездки я был в Армении еще несколько раз. При каждом возвращении начиналось шоу. Кто-то просто ругал, кто-то говорил, что я – армянский агент и зарабатываю деньги. Они по-своему правы. Мой друг Эльмир Мирзоев говорит: В нашем обществе рабов свободного человека называют или агентом, или сумасшедшим, или голубым. Ведь трудно понять, почему человек рискует своей жизнью, терпит всю эту хулу, и при этом не зарабатывает больших денег. После одной из поездок в течение одного дня провели две пресс-конференции против меня, на которых призывали меня депортировать - то есть отвезти к границе и отпустить, пусть иду куда хочу. Как кошка. Я устал от этого. И там тебя ругают и здесь. В первые три поездки в Армению я действовал как настоящий миротворец. Говорил, объяснял, приводил примеры. Даже истории сочинял. Что-то преувеличивал, что-то скрывал - ради мира. Но потом я стал пессимистом. Я увидел как мы бессильны. Потому что и в Армении, и в Азербайджане нет общественного мнения. Когда я вернулся из Армении, меня ругали все, кто имел возможность дать интервью в газете, на радио, на телевидении. Но когда наша интеллигенция побывала в Карабахе, те же люди молчали. Они прекрасно знали, что интеллигенция действовала при согласии президента. Поэтому и молчали. Там где нет общественного мнения, невозможно решать проблемы или добиться чего-то.
Во время последней поездки в Армению мне было очень скучно, я не знал, что говорить, чем заняться. Плюс ко всему я опять наблюдал, как мы закомплексованы, как нам мешает наш менталитет, которым мы так гордимся. Конечно по сравнению с азербайджанцами, армяне более закомплексованный народ. Может это объясняется тем, что азербайджанцы – молодой народ, у них нет своего алфавита, богатой и древней истории. Многие говорят об этом. Но я думаю, это хорошо, что у нас нет древнего алфавита, а то мы, как армяне не смогли бы от него избавится. От алфавита, где все буквы похожи на цифру три: 3 на ногах, 3 лежит, 3 боком, 3 раком. Получается у всех, кроме американцев есть богатая культура, богатая кухня, богатая история. Говорить с представителями народа, у которого все богатое, и объяснить им что-либо – не возможно. Трудно объяснить, что фольклор – это не культура. Когда я в последний раз возвращался из Армении, на три дня задержался в Тбилиси, потому что устал, как собака. Отдохнул и потом вернулся домой.
Здесь шоу уже началось. Когда я зашел в одну из редакций газет, ее сотрудники начали ругать меня прямо в лицо. Была зима. И вдруг отключили электричество. Редакция находилась в центре города. Они зажгли свечи, ждали когда придет электричество. И продолжали со мной очень агрессивно спорить. В конце концов я сказал: Ребята, может о другом начнем говорить? Мы продаем газ, электричество, а сами сидим в центре города в темноте. Давайте об этом поговорим. Я благодарю Нане за приглашение. Но я устал от всех этих разговоров. Мне нечего уже делать в Армении. Я это понял во время своей последней поездки.
Луиза Погосян
26-11-2008
Ереван - Баку
По данным социологических опросов, 98, 2 % населения мира знают о том, что Барак Обама избранный президент Америки, притом все респонденты в курсе того, что он – чернокожий, вместе с тем только 63% населения мира правильно выговаривают его имя и фамилию и только 16 процентов знают о том, что он представляет демократов. Поэтому я хочу начать интервью с этого главного события. Каков Ваш прогноз, что принесет миру новый президент США?
Честно говоря, меня в данном контексте больше волнует судьба улицы имени Джорджа Буша в Тбилиси. Об этом я писал в статье «Любовный треугольник». Интересно, будет ли все-таки там улица имени Барака Обамы?
Что Вы можете сказать о развитии ситуации на Южном Кавказе, в свете недавней войны и признания независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России? Как думаете, можно ли уже считать что грузино-осетинский и грузино-абхазский конфликт решены, и противостояние будет идти уже на уровне супер-держав. Если не ошибаюсь, Вы в свое время говорили, что армяне не могут перебить всех азербайджанцев и азербайджанцы не могут перебить всех армян, поэтому надо что-то другое делать. Возможно, что это что-то другое и воплотилось сейчас в Грузии, и нас тоже ждет подобный сценарий?
Наши классики в свое время пытались осмыслить конфликт между армянами и мусульманами. Тогда не было азербайджанского народа. Каждый называл нас по-своему: одни - татарами, другие - монголами, третьи - турками, или просто - мусульманами. В конце концов, благодаря Сталину, нас назвали азербайджанцами. Джалил Мамедкулизаде сказал: Или мусульмане должны убить всех армян до последнего, или армяне должны убить всех мусульман до последнего. Говоря мусульмане он имел в виду будущий азербайджанский народ. Другой классик, Гаджибеков, о конфликте говорит так: Мы не настолько организованный народ, чтобы ассимилировать другие нации, или начать войну с ними.
Как Вы знаете, что я несколько раз был в Армении, кроме того я в детстве много видел армян. В мире нет других двух народов настолько похожих друг на друга. У нас на самом деле слишком много общего, поэтому у нас часто возникают дурацкие конфликты из-за долмы или «Сари Гелин». Помню, один раз армянские и азербайджанские молодые люди спорили – долма азербайджанское или армянское блюдо. Наш друг Нугзар, которого это все уже занадоело, сказал потрясающую вещь: Возьмите хинкали и называйте как хотите! На всех семинарах и конференциях я наблюдал одно и то же. Армяне и азербайджанцы, которые в первый раз участвуют на подобных мероприятиях, в первый день не разговаривают друг с другом. На второй день они начинают общаться, они спорят, кричат, но кушать садятся за один стол и вместе гуляют по городу.
Помните, я всегда говорил, что все, что мы делаем, может уничтожить любой брошенный снаряд и после этого мы будем бессильны. Жаль, что в Грузии это случилось. Снаряд был брошен, и мы ничего не смогли сделать. Все эти семинары, конференции, миротворческое движение были уничтожены в одну секунду. Сейчас я думаю, о чем мы будем говорить после этого? Сейчас уже будет крайне не этично просто собираться и говорить о мире и будущем Кавказа или спрашивать друг друга: что делать?
Правда ли, что участвуя на Южнокавказском фестивале документальных фильмов мира и прав человека «Я - человек», вы выступили с провокационными заявлениями – дискриминирующими чеченцев?
Я второй раз участвовал на фестивале «Я - человек» в качестве эксперта. Как Вы знаете, на фестивале демонстрируют разные фильмы по правам человека. Один из них был о Чечне. После фильма была дискуссия. Один из присутствующих сказал: Мы должны воевать как чеченцы. До этого летом у меня была лекция в молодежной аудитории. Среди слушателей был парень в футболке с портретом Аслана Масхадова. Как человеку, несколько раз бывавшему в Армении, мне задали вопрос о войне. Я говорил разные вещи. Вдруг этот парень с Масхадовым на груди встал и начал кричать: Мы должны воевать как чеченцы и вернуть наши земли! Тогда я рассердился. И то же самое случилось на фестивале после просмотра фильма о Чечне. Я помню один сюжет, который в 90-х показывали несколько раз на российских каналах. Стоит мальчик-чеченец с автоматом в руках. Журналист спрашивает его: За сколько продашь свой автомат? Мальчик отвечает: Я – не азербайджанец. Тогда это очень задело нас всех. И меня тоже. Но прошли годы, и время показало, что победила политика Шамиева – Татарстан развивается, у них есть все - университеты, школы, театр. Команда Рубина стала чемпионом России. А Чечня уничтожена. Для русских потерять 100 или 200 тысяч человек – это капля в море. А для чеченцев – это геноцид. Я был там несколько раз и многое видел своими глазами. Конец чеченского синдрома. Хорошо, что татары не допустили той же ошибки. Если бы тот сюжет с мальчиком и автоматом показали сейчас – я бы просто смеялся.
Я обязательно должен отметить еще один факт. В 90-е годы были очень трудные времена. У вас тоже. Даже хуже, чем у нас. Излишне тут описывать эти дни. Это всем знакомо. В то время люди, приносили в семью необходимые как жизнь копейки, возвращаясь из России. Всех ограбили. Всех – детей, женщин, стариков. Это несовместимо ни с кавказским менталитетом, ни с мусульманским. В принципе, армяне умно поступили, когда не впустили в страну ни одного чеченца. Наверно, есть много людей, которые понимают, что я хочу сказать.
Поговорим о России?
О России я могу говорить часами. Это благодаря русским мы существуем как народы. Русские создали нас. Конечно у армян и грузин другое мнение на этот счет. Потому что одни – древние, другие – князья. Россия присоединила к себе ханство и начала организовывать будущий азербайджанский народ. Все что у нас есть под названием культура - слабое, плохое, или же нормальное – создано благодаря русским. Театр, кино, балет. Это на самом деле была революция. В каждом селе – детский сад, школа, медпункт. За последние годы я встречал много иностранцев. И сравнивая их с русскими, я волей-неволей начинаю любить русских. Они даже историю для нас написали. Вот один факт. В начале века у нас не было человеческого имени Бабек, это слово звучало как ругательство. Бабек воевал против ислама и разгромил шесть армий арабов. Так говорят. И уже понятно, что в мусульманском обществе назвать сына Бабеком, мягко говоря, трудно. Во времена советской империи начали писать романы о Бабеке. Даже сняли двухсерийный фильм, в финале которого Бабека казнят и он умирая выговаривает три раза: Азербайджан... Благодаря русским Бабек стал у нас популярным именем. Каждый десятый мужчина в Азербайджане носит имя Бабек. Есть улицы имени Бабека и даже район. Когда разрушилась советская империя люди начали возвращаться к религии. Но продолжают гордиться Бабеком. Это очень парадоксально. Герой - Бабек, а религия - ислам. Но тут наш умный народ нашел гениальный вариант: Бабек не воевал против ислама, он воевал против арабов. Видите, какой оригинальный подход? Я часто вспоминаю 90-е годы, романтичные были дни. Мы готовились к будущему. Но оказывается, что нас ожидало будущее, которое сейчас называем эпохой шоу-пиздеса. Русские ушли и мы вернулись к себе. Сейчас мы отправляем миллионы sms на одну шоу-программу, где две сучки просто показывают свои трусы. Разрушились школы, библиотеки, Дома Культуры, поликлиники, построенные во время СССР.
Но даже сейчас, многие азербайджанские семьи, наверно каждая четвертая семья в Азербайджане, живет за счет России. Недавно я был в одном селе. Все, что построено там за годы суверенитета, построено на деньги, заработанные в России. Люди живущие и работающие в России вернулись на время к родителям, домой, на «каникулы», построили мечеть или колодец, или покрыли дорогу асфальтом.
Вы один из редких людей. Вот уже много лет многократно участвуете в региональных и двухстронних-армяно-азербайджанских проектах, но так и не стали профессиональным «НПО»-шником. Почему?
Я очень плохой организатор. И страшный лентяй.
Судя по моему опыту, это не аргумент... Осенью этого года Нанэ Асатрян пригласила Вас на фестиваль в Егегнадзор, почему Вы не приехали?
Когда я в первый раз был в Армении, мне было интересно. Каждый день мы участвовали на 2-3 встречах. Это было тяжело. На каждой встрече нас ждала различная аудитория, с разным мышлением. Это не было канцелярским миротворчеством, когда в офисе собираешь сотрудников организации, знакомых или родственников, пьешь кофе и фотографируешься в разных позах, делая вид, что идет дискуссия. Я очень устал, и нервы подводят. Все видели во мне человека, который начал войну, убил людей и виноват во всем. Задавали разные вопросы. И я должен был отвечать на все. Когда я вернулся из первой поездки, написал репортаж на бытовую тему. Я подумал, что если начну писать о конфликте, об истории конфликта, то утоплю сам себя и в свою очередь послужу углублению вражды. Поэтому я написал чисто бытовой репортаж. Что армяне кушают, как одеваются, что смотрят, что читают. По-моему неплохо получилось. Этот репортаж печатался в нашем «Гюнделик Азербайджане» пять дней подряд. Потом перевели на русский и читали в Армении. Одна из армянских газет «Жаманак Ереван» перевела и опубликовала на армянском.
После этой поездки я был в Армении еще несколько раз. При каждом возвращении начиналось шоу. Кто-то просто ругал, кто-то говорил, что я – армянский агент и зарабатываю деньги. Они по-своему правы. Мой друг Эльмир Мирзоев говорит: В нашем обществе рабов свободного человека называют или агентом, или сумасшедшим, или голубым. Ведь трудно понять, почему человек рискует своей жизнью, терпит всю эту хулу, и при этом не зарабатывает больших денег. После одной из поездок в течение одного дня провели две пресс-конференции против меня, на которых призывали меня депортировать - то есть отвезти к границе и отпустить, пусть иду куда хочу. Как кошка. Я устал от этого. И там тебя ругают и здесь. В первые три поездки в Армению я действовал как настоящий миротворец. Говорил, объяснял, приводил примеры. Даже истории сочинял. Что-то преувеличивал, что-то скрывал - ради мира. Но потом я стал пессимистом. Я увидел как мы бессильны. Потому что и в Армении, и в Азербайджане нет общественного мнения. Когда я вернулся из Армении, меня ругали все, кто имел возможность дать интервью в газете, на радио, на телевидении. Но когда наша интеллигенция побывала в Карабахе, те же люди молчали. Они прекрасно знали, что интеллигенция действовала при согласии президента. Поэтому и молчали. Там где нет общественного мнения, невозможно решать проблемы или добиться чего-то.
Во время последней поездки в Армению мне было очень скучно, я не знал, что говорить, чем заняться. Плюс ко всему я опять наблюдал, как мы закомплексованы, как нам мешает наш менталитет, которым мы так гордимся. Конечно по сравнению с азербайджанцами, армяне более закомплексованный народ. Может это объясняется тем, что азербайджанцы – молодой народ, у них нет своего алфавита, богатой и древней истории. Многие говорят об этом. Но я думаю, это хорошо, что у нас нет древнего алфавита, а то мы, как армяне не смогли бы от него избавится. От алфавита, где все буквы похожи на цифру три: 3 на ногах, 3 лежит, 3 боком, 3 раком. Получается у всех, кроме американцев есть богатая культура, богатая кухня, богатая история. Говорить с представителями народа, у которого все богатое, и объяснить им что-либо – не возможно. Трудно объяснить, что фольклор – это не культура. Когда я в последний раз возвращался из Армении, на три дня задержался в Тбилиси, потому что устал, как собака. Отдохнул и потом вернулся домой.
Здесь шоу уже началось. Когда я зашел в одну из редакций газет, ее сотрудники начали ругать меня прямо в лицо. Была зима. И вдруг отключили электричество. Редакция находилась в центре города. Они зажгли свечи, ждали когда придет электричество. И продолжали со мной очень агрессивно спорить. В конце концов я сказал: Ребята, может о другом начнем говорить? Мы продаем газ, электричество, а сами сидим в центре города в темноте. Давайте об этом поговорим. Я благодарю Нане за приглашение. Но я устал от всех этих разговоров. Мне нечего уже делать в Армении. Я это понял во время своей последней поездки.
Луиза Погосян
26-11-2008
Ереван - Баку